Имидж фирмы является средством персонификации юридического лица в глазах контрагентов, клиентов и потребителей, и одним из ключевых условий успешного развития бизнеса. Деловая репутация сегодня на Западе – один из активов бизнеса, иногда – главный. Так, по данным ряда исследований [1] он составляет 62% рыночной цены Apple или 95% для Amazon, а улучшение «мнения» о компании на 1% делает ее дороже в 2,6 раз. Умаление деловой репутации влечет для участников хозяйственного оборота правовые последствия негативного характера и риски финансовых потерь. Российский бизнес, безусловно, моложе, а потому не всегда до конца понимает, как работать с репутацией: как ее выстраивать, измерять, как она влияет на развитие бизнеса и уж, тем более, как ее правильно защищать.
В стремлении привлечения внимания аудитории средства массовой информации часто пренебрегают предусмотренной Законом РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации» (далее – «Закон о СМИ») обязанностью проверять достоверность публикуемых сведений, зачастую умышленно демонстрируют недостойные внимания темы, не основанные на реальных событиях и фактах: о катастрофах, росте цен, повышении тарифов. К сожалению, сегодня в информационном пространстве больше ценятся негативные новости, способные «шокировать» рынок.
Так, в августе 2020 года интернет-издание «Новые известия on-line» разместило на своем сайте статью о двукратном росте цен на билеты в «Театр Олега Табакова». Такие сведения не соответствовали действительности. При этом статья была изложена в тоне, призванном в негативном свете представить театр, создать впечатление о его неэтичном поведении и попытках в сложной социально-экономической ситуации минимизировать на простых зрителях свои потери из-за COVID-19. Суд признал публикацию порочащей деловую репутацию театра, удовлетворил его требования, однако в 10 раз снизил заявленный размер компенсации до 100 тысяч рублей (дело № А40-152727/20).
В другом деле компания оспаривала правомерность распространения информационными агентствами сведений о ее якобы незаконном и недобросовестном поведении, нарушении прав потребителей коммунальных услуг. В оспариваемой публикации при оценке действий компании СМИ использовали утверждения оскорбительного характера о «махинациях с платежками». Суд счел публикации содержащими сведения, не соответствующие действительности и порочащие деловую репутацию компании, обязав ответчиков опубликовать ответ (дело № А60-68547/2019).
Компании, ставшие объектом внимания недобросовестных СМИ, обращаются в суды с требованиями об опровержении распространенной ответчиками недостоверной и порочащей деловую репутацию предпринимателей информации, а также компенсации ущерба и упущенной выгоды, собирают доказательства в свою защиту и инициируют проведение лингвистических, психологических и иных экспертиз. А в это время информация, дискредитирующая их деятельность, продолжает распространяться через многочисленные информационные ресурсы, оказывая угнетающее воздействие на перспективы развития бизнеса.
В российских реалиях взыскание существенных сумм компенсации за причинение обществу репутационного ущерба, как правило, имеет призрачные перспективы. Даже поверхностный анализ судебной практики показывает, что эффективность такого способа защиты дезавуирована незначительностью присуждаемых сумм.
На сегодняшний день, если не брать в расчет решение суда, взыскавшего в пользу Е.Пригожина с ФБК, А.Навального и Л.Соболь 58 миллионов рублей (из заявленных по иску 1,4 миллиарда рублей), максимально известная сумма компенсации репутационного вреда, которую взыскал суд, составляет 30 миллионов рублей, которые были взысканы в далеком 2005 году АО «Альфа-банк» с ЗАО «Коммерсантъ. Издательский дом» за распространение сведений, сообщенных в статье под заголовком «Банковский кризис вышел на улицу. Системообразующие банки столкнулись с клиентами». Примечательно, что сначала суды первой и апелляционной инстанций взыскали 300 миллионов рублей, а затем окружной кассационный суд уменьшил размер компенсанции в 10 раз. В основном по искам о возмещении вреда деловой репутации речь идет о взыскании судами сумм, исчисляемых в десятках тысяч рублей.
Поэтому на практике требования о компенсации заявляются с целью оказания, скорее, психологического воздействия на оппонентов. Либо такие требования не заявляются вовсе.
Так, заявленный в 2020 году компанией «Роснефть» рекордный иск к изданию РБК о компенсации репутационного вреда в сумме 43 миллиарда рублей, в конечном итоге был отозван. Компания была удовлетворена публикацией редакцией РБК заявления касательно ранее размещенной статьи о сделке «Роснефти» в Венесуэле.
Совсем недавно инвестиционная компания «А1» Михаила Фридмана и вовсе не смогла защитить свою деловую репутацию в связи с публикацией на сайте журнала Forbes материала под заголовком «За Батуриной пришли рейдеры: что стоит за объявлением в розыск богатейшей женщины страны». Как указано в тексте решения от 05.03.2021 по делу № А40-50266/20-5-372 Арбитражного суда города Москвы: «Доказательств того, что в результате размещения спорных сведений деловая репутация истца оказалась настолько подорванной, что это отразилось на его предпринимательской деятельности или повлекло какие-либо неблагоприятные последствия, в материалах дела не представлено».
В деле по иску АО «НПК «Уралвагонзавод» имени Ф.Э. Дзержинского» к ООО «Собеседник-медиа», а также редактору и журналисту этого издания (дело № А40-87124/2019) сумма заявленной компенсации составила символический 1 рубль. ЗАО «Строительное управление № 155» удалось взыскать в судебном порядке с радиостанции «Бизнес-ФМ» (ООО «БФМ.РУ») компенсацию в сумме 10 000 рублей, тогда как истец оценивал причиненный его бизнесу ущерб в сумме 450 миллионов рублей.
В июне 2021 года деловые СМИ облетела новость о предъявлении Независимой нефтегазовой компанией, подконтрольной экс-главе «Роснефти» Эдуарду Худайнатову, иска к РБК на 500 миллионов рублей[2]. В такую сумму компания оценила размер ущерба своей деловой репутации, якобы причиненной статьей [3] о сделках компании Э.Худайнатова с «Роснефтью» по покупке ряда нефте-газовых активов. С учетом субъектного состава, характера распространенных сведений и цены иска, данное дело очевидно следует рассматривать не только как способ восстановления деловой репутации «фигурантов» публикации, но и как способ давления на СМИ. С учетом российских судебных реалий, не исключено, что здесь мы сможем увидеть и «прорыв» судебной практики в оценке стоимости ущерба деловой репутации пострадавшей компании, если конечно будет доказано несоответствие распространенной РБК информации и ее негативное влияние на репутацию истца.
Суды снижают размеры или отказывают вовсе в компенсации, ссылаясь, как правило, на предположительный характер связи между распространением порочащих деловую репутацию сведений и наступлением неблагоприятных последствий. Кроме того, суды удовлетворяют заявленные требования, если сведения являются несоответствующим действительности утверждением о фактах, а не оценочными суждениями, истинность которых не всегда поддается доказыванию. Журналисты и СМИ умело пользуются данным разъяснением, снабжая свои самые неоднозначные, громкие и скандальные материалы оценочными пассажами автора, избегая утверждения о фактах, которые могут быть проверены судом. Всем хорошо известен и такой журналистский прием, когда в качестве первоисточника негативной информации о бизнесе или его владельце делается ссылка на какой-либо иной, зачастую специально созданный или откровенно «желтый» ресурс.
Поэтому сегодня, как никогда, требуется выработка адекватной стратегии правовой защиты бизнеса от распространения информации, порочащей деловую репутацию компаний, а также нивелирования причиненных убытков.
Как правильно отметил суд по делу № А41-74452/20, ссылаясь на Закон о СМИ, в решении по иску ООО «НПФ «Материа Медика Холдинг» к ПН «Центр социальных проектов» применительно к разработанным обществом препаратам «Анаферон» и «Эргоферон», во всяком случае при осуществлении журналистской деятельности, необходимо проявлять должное уважение к правам, законным интересам и деловой репутации юридических лиц.
Анализ практики показывает, что бизнес не использует весь предоставляемый Законом о СМИ арсенал по защите деловой репутации и зачастую в погоне за внешним эффектом многомиллионных исков об опровержении и взыскании компенсации за причиненный репутации вред, не справляется с установленными законом и практикой стандартами доказывания и, в конечном итоге, не добивается ни опровержения, ни получения сколь бы то ни было существенной компенсации причиненного ущерба своей репутации. В 9 из 10 исков о защите деловой репутации бизнес предпочитает более затратный, сложный и менее эффективный способ защиты – об опровержении и взыскании компенсации за причиненный вред репутации, в удовлетворении которых отказывается.
В этой связи, на наш взгляд, наиболее перспективным способом защиты бизнеса, который крайне редко используется на практике, является реализация «права на ответ», предусмотренного статьей 152 Гражданского кодекса РФ и статьей 46 Закона о СМИ. Такое право может быть реализовано независимо от права на опровержение и требование о взыскании компенсации за причинение репутационного ущерба.
Устранение вреда, причиненного компании, путем публикации ответа является эффективным способом защиты нарушенных прав: заявитель самостоятельно формулирует текст ответа (комментария, реплики) в целях обоснования несостоятельности распространенных суждений. На ответчика, в свою очередь, возлагается обязанность опубликовать ответ в том же средстве массовой информации, где были размещены спорные публикации.
Существенным плюсом такого способа защиты деловой репутации, как право на ответ, является и тот факт, что истцу по Закону о СМИ не требуется доказывать порочащий характер сведений. Очень часто недоказанность именно данного элемента, в том числе из-за того, что автор публикации «прямо не называет вещи своими именами», а использует многочисленные художественные приемы в оценке компании-мишени, является причиной отказа в иске об опровержении.
Для возникновения права на ответ достаточно, чтобы в СМИ было допущено неполное или одностороннее предоставление информации, которое ведет к искажению восприятия реально произошедшего события, факта или последовательности событий. И что немаловажно, Закон о СМИ и судебная практика исходят из того, что несогласие редакции с формой изложения ответа не является основанием для отказа в его размещении.
Деловая репутация является очень многогранным понятием, не имеющим нормативного определения. В работе по ее формированию и управлению задействованы специалисты по массовым коммуникациям, PR, GR и другим направлениям. Формирование репутации идет годами, а потерять ее можно за один день, в том числе выбрав не самую лучшую и подходящую стратегию юридической защиты. Далеко не всегда сухая формулировка судебного акта о несоответствии действительности тех или иных фактов и сведений о компании может компенсировать или нивелировать негативный эффект от уже состоявшейся публикации. В то же время содержательный, аргументированный и хлесткий ответ может при правильном подходе не только защитить, но и улучшить деловую репутацию компании.
Источник изображения: Gladson Xavier / Pexels
_____________________________________________________________________________________
[1] Interfax SCAN: Монетизация уважения, или Как и для чего измеряют репутацию
[2] РБК: Компания Эдуарда Худайнатова подала иск к РБК на ₽500 млн
[3] РБК: «Роснефть» продаст доли в 6 проектах и купит Пайяху у Худайнатова. Зачем госкомпании такой обмен активами
