Ритейл постоянно развивается, однако текущее регулирование, а в особенности нынешние ограничительные меры, непрерывно оказывает давление на рынок. Одним из самых острых остается вопрос об ущемлении прав потребителей. Как считает кандидат юридических наук, руководитель группы «Розничная и оптовая торговля» юридического отдела INGKA GROUP RUSSIA Валерий Белов, этот вопрос идет тонкой нитью в рамках закона о защите прав потребителей. При этом нить эта вопреки своей ощутимости невидимая и непредсказуемая.
«Есть буквально доктринальное положение, что условия договора, которые ущемляют права потребителей, признаются недействительными. Однако каких-то критериев, положений или иных характеризующих признаков данного условия нет. Какая-то степень ущемления должна быть, но она не усматривается. В этом основная проблематика данного вопроса», – поясняет эксперт.
Ясность вносят суды и контролирующие органы: например, Роспотребнадзор и региональные ведомства, которые толкуют и признают или не признают те или иные условия ущемляющими права потребителей.
Можно ли отказать потребителю в допуске в магазин без маски?
Пожалуй, наиболее злободневная тема, которая за последний год вызвала массу споров, – масочный режим. На данный момент на федеральном и региональном уровне сложилась определенная законодательная база, которая предписывает, что ношение масок в общественных местах обязательно. Завершающую точку поставил Роспотребнадзор, который разрешил не пускать в помещения магазинов посетителей без масок. В ведомстве подчеркивают, что подобные действия торговых объектов не могут и не должны рассматриваться как ущемляющие права потребителей, поскольку они отвечают принципу разумности поведения участников гражданских правоотношений и не имеют признаков необоснованного уклонения от заключения публичного договора, каковым является договор розничной купли-продажи (по смыслу положений статей 10 и 426 ГК РФ).
Однако даже если пытаться оценить данные нормативные акты на предмет их легитимности, то, по мнению Валерия Белова, они будут лежать совершенно в другой плоскости. «Дело не в том, что ритейл нарушает и требует лишнее, а в том, что госорганы субъектов превышают свои полномочия. То есть должна быть не подача жалоб потребителей на действие организации ритейла, а подача жалоб в суды или в госорганы в части обжалования соответствующих действий должностных лиц», – объясняет юрист.
Можно ли ограничить доступ в торговый объект или установить требования к посетителям?
Масочный режим – все-таки временная мера, и сейчас его противников все меньше и меньше. Однако и после пандемии сохранятся различные требования к внешнему виду и поведению посетителей. Законно ли это?
«Безусловно, мы имеем дело с публичной офертой. Вопрос в том, можно ли ограничить ее действия на определенный круг лиц? В подавляющем большинстве случаев наступает два вида ответственности за ущемление прав», – рассказывает Валерий Белов.
Первый вид – гражданско-правовая ответственность. Юрист приводит в качестве примера Определение Московского городского суда от 28.09.2011 по делу № 33-31186. Речь в данном случае шла о владельце ресторан-бара «Н» ООО «Риверс плейс», который установил в заведении условия, позволяющие администрации самостоятельно решать, кто может или не может пройти в в ресторан-бар. Суд признал эти действия нарушением закона «О защите прав потребителей» и постановил взыскать с ООО «Риверс плейс» компенсацию морального вреда в пользу каждого истца.
Таким образом, каждый потребитель, которого не пускают в заведение из-за фейс-контроля, может взыскать с организации или ритейлера компенсацию за причинение морального вреда.
Второй вид – административная ответственность. Здесь показательным примером может послужить решение Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.05.2018 по делу № А53-304/2018. В нем суд установил, что абзац 27 «Правил поведения на территории магазина», разработанных ООО «Икеа Дом» (о том, что лицам, неоднократно нарушившим принятые правила, может быть запрещен вход на территорию магазина), не соответствует положениям ГК РФ и нарушает права и законные интересы потребителей.
«Я являлся непосредственным участником данного дела, и у меня есть некое отторжение к выводам как административного органа, так и судов. Судья обратил внимание только на конкретный пункт соответствующих правил. Как мне представляется, его включение являлось весьма обоснованным. Для его установления должны быть основания. Основаниями являются иные пункты, которые идут с первого по 26 включительно. Там содержалось: не пить, не дебоширить, не драться, не ругаться матом и так далее. По сути, эти 26 пунктов охраняли в том числе публичный интерес», – делится своим мнением Валерий Белов.
При этом юрист согласен с позицией, что запреты «на будущее» не совсем легитимны, поскольку сегодня посетитель может вести себя плохо, а завтра изменить поведение. Однако такого рода запрещения, считает эксперт, являются вынужденными и принимаются в исключительных случаях.
Вместе с тем есть еще одна любопытная позиция, представленная Управлением Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Ханты-Мансийскому автономному округу. В ведомстве считают, что фейс-контроль (без предварительного объявления условий посещения ночного клуба) является незаконным и нарушает права потребителей. Открытый клуб или кафе обязаны оказывать услугу любому, но с оговоркой, что правила едины для всех. Если заведением объявлены условия: например, вход только в смокингах или в карнавальных костюмах, тогда проход в какой-либо другой одежде может быть ограничен на законных основаниях.
Допустимо ли установить правило, что «со своим» нельзя?
Представим ситуацию, что посетитель приходит в ресторан и приносит с собой жареную курицу. Он говорит: «Я у вас только воды попью, а лучше просто руки помою и начну есть». При таком подходе, как объясняет Валерий Белов, допустимо устанавливать ограничения и не пускать потребителя, который просто желает посидеть. В противном случае организация общественного питания вправе выставлять ценник за аренду стула, говорит юрист. Оговорка может быть только в случае, если посетитель нуждается в специальном питании или, например, пьет только определенный вид воды, а ресторан им не располагает.
Принципиален вопрос, может ли другая организация, не заинтересованная в продаже питания, устанавливать соответствующий запрет. Один из подобных случаев дошел до Верховного Суда РФ (Определение ВС РФ от 15.09.2017 № 306-КГ17-12283 по делу № А65-23535/2016). Суд заключил, что правила, касающиеся запрета приносить в аквапарк продукты питания и напитки, противоречит действующему законодательству, которым не предусмотрено установление подобных ограничений для предоставления публичных развлекательных услуг.
Валерий Белов вновь предлагает сделать здесь определенную оговорку. «Аквапарк однозначно установил в своих правилах положение, что доступ со своей едой и напитками недопустим. Как мне кажется, здесь тоже может быть два подхода к решению этого вопроса. Первый – положительный, правила можно согласовать при одном условии: на территории аквапарка в целом нельзя будет ничего купить поесть, так как администрация аквапарка принимает во внимание, что еда – это всегда отходы. То есть она не допускает загрязнения зоны отдыха и развлечений», – говорит юрист.
При этом, продолжает эксперт, если на территории аквапарка будут продаваться продукты питания, то в данном случае цель ставится иначе – заработать деньги, тогда это однозначно будет ущемлять права посетителей. Аналогичные разъяснения есть на сайте Роспотребнадзора и в отношении кинотеатров, и других развлекательных площадок.
Какая правовая природа подарочной карты как объекта гражданского оборота?
Правовая природа подарочных карт может стать принципиальным вопросом в случаях, когда, например, магазин закрылся, а воспользоваться сертификатом покупатель так и не успел. По мнению Валерия Белова, можно выделить семь интерпретаций для понимания природы подарочных карт.
Первая интерпретация подразумевает, что карта – это вещь. С точки зрения юриста, данный подход совершенно неверный. Подарочная карта не имеет основного свойства, которое характерно вещам, – вещной ценности. Если смотреть на нее буквально, то это просто небольшой кусок пластика. Для потребителя его ценность проявляется в ином.
Другая интерпретация – займ. «Отношения складываются именно таким образом: я даю деньги на время, потом прошу взамен что-то обратно. Можно так интерпретировать, но, как мне кажется, это тоже довольно утопично, поскольку сами потребительские отношения и экономический интерес предпринимателя не направлены на привлечение на временной основе денежных средств потребителя (на 1000, 3000, 5000 рублей). Это какое-то микрокредитование в пользу бедных предпринимателей получается», – считает Валерий Белов.
Наиболее верным, по мнению специалиста, было бы восприятие подарочных карт как платежного средства. Аналогию здесь можно провести с обычными банковскими институтами. «Каждый из нас играл в «Монополию». У нас есть свои платежные средства, инструменты, товары, на которые мы меняем деньги. Пока игра существует, мы пользуемся этими платежными средствами. Тогда почему мы не можем по аналогии считать подарочные карты платежным средством? Пока организация существует, она говорит: покупатели, вы можете купить у меня сертификаты, а дальше делать что хотите – подарить, приобрести товар, вернуть деньги обратно», – отмечает эксперт.
Другая действенная правовая конструкция, по мнению эксперта, – предварительный договор. У некоторых ритейлеров в правилах публичной оферты реализуется именно такой подход. Напротив, нерабочей схемой оказывается интерпретация сертификатов как финансовых продуктов (кредитный овердрафт). Как отмечает Валерий Белов, несмотря на все попытки бизнесменов пролоббировать этот подход, он не признается судебной практикой.
Чаще всего в суде признают два подхода в вопросах подарочных карт: имущественное право, основанное на факте внесения платежа по опционному договору (статья 429.3 ГК РФ), и имущественное право, основанное на факте внесения авансового платежа по рамочному договору купли-продажи (статья 429.1 ГК РФ). В первом случае подарочные карты понимаются как вознаграждение за возможность реализации имущественного права, и оно не подлежит возвращению потребителю. Во втором случае правовая природа сертификатов – авансовый платеж, и вознаграждение подлежит возврату по правилам неосновательного обогащения.
Преимущественно судебная практика в спорах с потребителями – физическими лицами реализуется по последнему сценарию. Хотя, по мнению Валерия Белова, денежные средства по подарочной карте все-таки не должны подлежать возвращению. «Я это свожу как к аналогии с «Монополией», так и к самой предпринимательской деятельности. Продавец для выпуска подарочной карты совершает много действий (дизайн, распечатка, распространение) – это важно, именно за эти бенефиты платит потребитель. Плюс есть определенные истины – подарок не подлежит возврату», – считает юрист.
С какого момента обязанность потребителя по оплате считается исполненной?
Существует общее правило по денежному обязательству, прописанное в статье 316 ГК РФ: в случае уплаты наличными обязательство исполнено в момент возникновения обязательства или, если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения в момент возникновения обязательства. Если речь идет об уплате безналичными средствами – в месте нахождения банка (его филиала, подразделения), обсуживающего кредитора, если иное не предусмотрено законом.
Однако также существует специальное правило для потребительского договора: обязанность считается исполненной с момента передачи наличных средств продавцу или платежному агенту. При использовании безналичного расчета – с момента принятия банком безотзывного поручения по перечислению денежных средств в пользу кредитора, который отождествляется с моментом блокирования денежных средств на расчетном счете потребителя.
То есть обязанность потребителя по оплате будет считаться исполненной еще до того, как советующие денежные средства будут перечислены на счет банка получателя денежных средств, что подтверждает и судебная практика (например, Постановление 7ААС от 09.12.2016 № 07АП-10846/2016 по делу № А27-15901/2016).
«В противном случае было бы странно, если бы мы приходили в магазин, брали корзинку с продуктами, а нам говорили – приходите через пару дней, когда банк перечислит деньги», – рассуждает Валерий Белов.
Можно ли перепутать договор аренды и договор хранения? Допустимо ли ограничивать выбор способа оплаты приобретаемого товара или услуги? Вправе ли продавец устанавливать «минимальный размер чека» для продажи товаров покупателю? На эти и другие вопросы Валерий Белов отвечает в рамках вебинара «Условия, ущемляющие права потребителей: споры между ритейлом и Роспотребнадзором».
Источник изображения: freepik - www.freepik.com
