Изменения главным образом направлены на:
- сохранение и упрочнение режима общей совместной собственности супругов через создание условий для однократного раздела активов в едином процессе (будь то судебный или добровольный),
- отмену вещной суброгации и бесповоротное признание трансформированного в браке личного имущества общим,
- исключение такого основания для оспаривания брачного договора, как неблагоприятность,
- введение презумпции общности долгов супругов,
- формирование института их совместного банкротства
- и придание ЕГРН большей достоверности и полноты путем отражения в реестре сведений об общей совместной собственности супругов на объекты во всех случаях, а не только в случае подачи соответствующего заявления.
Несмотря на важность поправок – особенно с учетом стабильности российского семейного законодательства, в которое за 25 лет действия вносилось едва ли больше 10 изменений, это событие не получило широкой дискуссии в юридическом сообществе. Обсуждение ограничилось пояснительной запиской к проекту федерального закона, конференцией ИЦЧП, прошедшей 15 ноября 2019 года (через день после внесения законопроекта в ГД), двумя обзорными статьями в журнале ЗАКОН (Реформа режима супружеской собственности // Закон. 2019. № 12) и Адвокатской газете и несколькими публикациями Евгения Петрова, Артема Карапетова и Романа Бевзенко на портале Zakon.ru.
В целом, идею подвергнуть ревизии институт общей совместной собственности супругов можно лишь поддержать, тем более что термин «имущество» в настоящее время необоснованно трактуется в контексте ст. 128 ГК РФ, в то время как супруги в браке наживают еще и долги, и различные обязательственные права. Проект предлагает рассматривать имущество супругов как единый комплекс «пассивов и активов» и вводит новый принцип «одна общность - один раздел», что должно способствовать устранению проблемы множественности процессов распределения активов между супругами, внести ясность в их наследственные правоотношения и стать дополнительной гарантией защиты прав кредиторов.
Сколько активов – столько судов?
Одной из основных особенностей процесса раздела имущества супругов в России является отсутствие обязанности у сторон раскрывать состав всего нажитого в браке – и эффективного инструментария по розыску спорных активов нет. Это приводит не только к тому, что в одном процессе делится квартира, в другом – найденные счета, в третьем - отчужденная машина, в четвертом – образовавшиеся долги, в пятом – сложно структурированный бизнес, зачастую уже убыточный к моменту фактического раздела. При этом ничто не мешает супругам параллельно заключить брачный договор и(или) соглашение о разделе имущества, разделив мирным путем те активы, в отношении которых у них отсутствуют споры. Имущество делят разные суды в зависимости от подсудности в разное время, момента нарушенного права в разных долях, оснований и момента приобретения, а также источников оплаты, что ведет к нестабильности гражданского оборота в целом и непредсказуемости имущественных процессов в каждой отдельно взятой семье в частности.
Проект предлагает судам в одном процессе определять размер долей каждого из супругов в общем имуществе, рассматривая его как единый «имущественный комплекс», и в соответствии с этими долями производить распределение спорных объектов, входящих в его состав. В таком случае разница в стоимости присужденного каждому из супругов имущества подлежит компенсации, учитывающей наличие таких оснований для уменьшения размера доли в общем имуществе, как отчуждение без согласия второго супруга на невыгодных условиях без оспаривания самой сделки по отчуждению (это правило и так установлено в п. 16 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 05.11.1998 г. № 15). Суд также может принять решение о рассрочке или отсрочке такой выплаты (это возможно и сейчас, например, через применение ст. 203 ГПК РФ) с обеспечением залога или запрета на отчуждение переданного имущества.
Одна общность – один раздел
Новизна заключается в том, что единожды установленные доли определят доли в праве собственности и в отношении тех объектов, которые не были предметом судебного разбирательства, на будущее. Например, если впоследствии один из уже бывших супругов захочет разделить ценные бумаги, о существовании которых ранее не знал, то они уже не будут делиться поровну, как это происходит сейчас, поскольку по замыслу законодателя будут находиться в долевой собственности с учетом ранее определенного размера долей.
А если предположить, что при определении долей ранее суд, например, учитывал личные денежные средства, потраченные одной из сторон на приобретение спорного имущества, то применение правила «одна общность – один раздел» в принципе может привести к абсурдному несправедливому результату: порядка опровержения подобной «генеральной» презумпции долей проект не содержит в принципе.
Порой супруг заинтересован именно в сохранении ранее проданного актива, а не в уменьшении за счет его стоимости доли недобросовестного супруга или получении компенсации. Невольно возникает вопрос: что ему делать в этом случае и в каком порядке?
Должен ли он сначала попытаться оспорить сделку или ему сразу необходимо обращаться за компенсацией, в том числе путем выдела ему имущества большей стоимости с учетом выбытия части из общего массива? Может ли он сделать это одновременно?
А если супруг не заинтересован в оспаривании сделки, может ли он без отказного решения суда сразу попросить изменить размер долей в общем имуществе и перераспределить активы с учетом недобросовестного поведения второй стороны? В этом контексте не до конца понятна логика законодателя по ограничению прав супругов самостоятельно (в случае заключения брачного договора или соглашения о разделе имущества) распределить между собой только часть объектов, сохранив в отношении иных режим совместной собственности.
Вряд ли такое нововведение решит проблему множественности споров о разделе имущества и взыскании компенсаций: на основании однажды определенных долей супруги смогут бесконечно долго и неограниченное количество раз обращаться в суды с требованиями о натуральном выделе причитающихся им долей применительно к каждому «вновь обнаруженному» неразделенному объекту.
На два не делится
Одновременно в п. 3 ст. 38 Семейного кодекса РФ вносятся изменения согласно которым права на объекты из состава общего имущества супругов, раздел в натуре которых невозможен или повлечет несоразмерное уменьшение их стоимости (неделимые вещи, сложные вещи, права участия в хозяйственном обществе в размере не менее чем 10 процентов от уставного капитала и другие), признаются принадлежащими одному из супругов в счет стоимости его доли в общем имуществе. Тот супруг, который единолично или преимущественно пользовался вещами либо единолично осуществлял корпоративные или иные права, входившие в состав общего имущества, имеет право на передачу ему указанных объектов, если другой супруг не докажет наличие своего существенного интереса в их использовании.
Если в контексте раздела долей в обществах позиция законодателя выглядит более-менее логичной (хотя в процессе деятельности обществ доли в них также отчуждаются, что не приводит к уменьшению стоимости бизнес-активов или дестабилизации бизнес-процессов), то вопрос о том, приведет ли это к тому, что права собственности на квартиру, как неделимую вещь и единственно нажитый в семье актив, больше не будут переводиться из совместной в долевую собственность, остается открытым.
Предлагаемая формулировка ст. 34 Семейного кодекса РФ также не дает однозначного ответа на вопрос об отнесении бенифициарных прав, возникших из трастов и фондов, к общей совместной собственности супругов, что в настоящее время является одной из наиболее актуальных проблем в судебной практике.
И долги тоже общие
Презумпция общности долгов предполагает, что супругу, не желающему учитывать долг в составе общего имущества или желающему сохранить размер своей доли в нем, придется доказывать, что долг возник в период раздельного проживания или после распада семьи и не был связан с семейными нуждами. В проекте предполагается, что раздел общих обязательств супругов будет производиться пропорционально их долям в общем имуществе, установленным соглашением между ними или судебным актом.
Будет ли такое ограничение распространяться на раздел долгов между супругами в добровольном порядке (жене -квартира, мужу- долги) не ясно. Более того, вследствие принятия этой поправки кредиторы по общим обязательствам лишатся права требовать исполнения в полном объеме от каждого из супругов как содолжников, поскольку произведенный супругами или судом раздел преобразует обязательство в долевое, что само по себе противоречит идее неизменности правового положения кредитора вследствие действий должника.
«Публичный» штамп
Другим изменением является предложение о регистрации права общей совместной собственности на имущество по заявлению одного из ее участников или по инициативе госрегистратора при наличии у него сведений о возникновении такого права в силу закона.
Сейчас факт заключения брака невидим третьим лицам и с учетом того, что судебная практика расширяет стандарт доказывания так называемой разумной осмотрительности добросовестного приобретателя далеко за пределы содержащихся в публичных реестрах данных, предлагаемое нововведение призвано обеспечить их полноту и достоверность. Вместе с тем неясно, как регистратор будет принимать решение о внесении данных о втором собственнике общего имущества при условии не «опубличивания» данных о заключенных брачных договорах и соглашениях о разделе имущества, которыми законный режим имущества между супругами мог быть изменен.
Достичь поставленной цели без предоставления госрегистратору доступа к реестрам нотариуса или заверения супругов (одного из них) об отсутствии заключенных между ними брачного договора и(или) соглашения о разделе имущества и без включения данных о браках, заключенных за пределами РФ, мало реалистично. Также неясно, даст ли сам факт регистрации брака возможность одному из супругов осуществлять розыск активов, зарегистрированных на имя другого на основании одного лишь свидетельства о регистрации брака, что особенно важно для наследственных правоотношений.
Совместное банкротство
В контексте предложений о совместном банкротстве супругов одним из положительных предлагаемых изменений является закрепление правила о подведомственности требования финансового управляющего, кредитора или супруга о разделе общего имущества арбитражному суду, рассматривающему дело о банкротстве гражданина-должника.
В настоящее время такие споры рассматриваются в судах общей юрисдикции, что приводит к множественности судебных процессов по разделу имущества, существующих параллельно с банкротным делом, снижает эффективность самой процедуры банкротства и может повлечь вынесение противоречащих друг другу судебных актов.
Правила о возможности совместного банкротства супругов позволят защитить интересы супруга-должника, которые сейчас игнорируются в пользу интересов кредиторов. Предлагается сначала выделять долю супруга-должника в общем имуществе и лишь потом обращать взыскание по его обязательствам на эту долю по общим правилам.
Подпиши, а там разберемся
В юридическом сообществе давно обсуждалась идея отказа от такого основания признания брачного договора недействительным, как его неблагоприятность. Но предлагаемое законопроектом соответствующее изменение представляется спорным с учетом отсутствия у супругов обязанности раскрывать свои активы при заключении договора.
Большинство брачных договоров построены по принципу «каждому принадлежит то, что на него зарегистрировано», а о каком конкретно имуществе идет речь в договоре, как правило, не говорится. Поэтому утверждать, что, подписывая такой договор, супруг в действительности будет знать подлинное содержание его условий и понимать условия раздела общего имущества, не приходится.
По этой причине остается открытым вопрос о том, что делать в случае явно недобросовестного поведения второго супруга – сокрытия состава общего имущества: можно ли будет признать договор недействительным по основанию ст. 178 ГК РФ? Что может считаться существенным изменением обстоятельств (ст. 451 ГК РФ) применительно к семейной жизни? Может ли таким обстоятельством стать инвалидность супруга или рождение детей?
И, конечно, нельзя согласиться с приданием обратной силы этому положению. По смыслу ст. 54 Конституции РФ такое решение бесспорно ухудшит правовое положение супругов, ограничит их субъективные права, уже существующие в конкретных правоотношениях. Стали бы они ранее заключать брачный договор на действующих условиях, если бы знали о том, что потом будут лишены права признать его неблагоприятным? А если бы они знали об этом, стали бы вообще заключать брачный договор и в принципе вступать в брак при отказе одной из сторон от его подписания? – вот в чем вопрос. Стрессоустойчивость подобных изменений протестировать предстоит не только семьям, но и судам.
Радует одно: законопроект написан понятным языком и доступен для любого рода разборов, анализа и прогнозирования последствий его принятия. Да, законодатель осознает, что семейное законодательство и правоприменительная практика в области семейных отношений отстают от складывающихся моделей семей и существующих концепций имущественных отношений в них. Более того, он готов приступить к модернизации, но вопрос, на каких условиях и в каком направлении, по-прежнему остается открытым.
Источник изображения: freepik
