Как практика особых поручений ориентируется на тревожность клиентов
Сфера применения особых поручений, по словам Екатерины Тягай, не ограничивается только вопросами, «чувствительными» с точки зрения их юридической природы. Часть поручений, с которыми работает ее команда в Pen & Paper, относятся к этой практике в силу особенностей доверителей.
«Практика особых поручений (sensitive matters) – это новый продукт с точки зрения содержания и, в каком-то смысле, с точки зрения подхода к клиентам. Название такое неконкретное, потому что мы не хотели ограничивать себя и наших доверителей. Пытались максимально намекнуть и рынку, и нашим клиентам, что мы хотим заниматься фактически любыми вопросами, которые являются sensitive в первую очередь для доверителя: тревожат его и требуют в этом отношении очень деликатного, скрупулезного и уважительного подхода адвокатов к проблеме», – отмечает Екатерина Тягай.
В круг вопросов практики особых поручений входят:
- семейные и наследственные отношения и споры;
- защита репутации в широком смысле;
- чувствительные вопросы из-за специфики доверителей: представители мира искусства, шоу-бизнеса, спортсмены – публичные люди, даже частные вопросы которых обсуждаются обществом.
Кастомизация юридических продуктов
На юридическом рынке, по словам директора Института бизнес-права МГЮА Дмитрия Грица, так называемый кастомизированный подход (ориентированный на доверителя) встречается редко: чаще юристы строят работу с клиентом «от себя». Специалист уверен, что практика особых поручений может переломить эту ситуацию и задать правильный тренд.
«Паттерн, который закладывается и образованием, и неким отношением предыдущих поколений юристов и в науке, и в практике, он и дальше следует за нами. Действительно, юриспруденция во всем мире, и особенно в России, – немного элитарная профессия. Есть профессиональный снобизм – это нормально. <…> Зачастую ты должен активно включаться, не просто реагируя на ту повестку, которую клиент тебе адресует, а за своего доверителя сформулировать и проблему, и вопросы, требующие решений, чтобы дальше заниматься их реализацией. Но это не дает нам, юристам, индульгенцию не ориентироваться и не отталкиваться от очень частных и индивидуальных потребностей клиентов», – объясняет Екатерина Тягай.
В качестве примера адвокат приводит ситуации, когда инхаус приходит в консалтинг за помощью или директор юридического департамента общается с консультантом – они взаимодействуют как минимум на равных, если превосходство вообще не остается за стороной клиента.
Подход юриста, который занимается особыми поручениями, по мнению Екатерины Тягай, должен строиться на понимании, что решения очень похожих по своей природе вопросов будут отличаться в зависимости от доверителя и от противоположной стороны, если она есть.
Магистерская программа, private clients и воронка трудоустройства
Сегодня для компаний не составляет труда найти сотрудников для сопровождения своей «технической» деятельности, уверена Екатерина Тягай: молодых юристов «растят» под себя, проводят профориентацию внутри бизнеса и таким образом готовят кадры, не ориентируясь на программы вузов. Однако если тренд sensitive matters и кастомизированный подход сработают – магистерские программы, которые готовят таких специалистов, могли бы стать успешными, предполагает Екатерина Тягай.
«Специалисты по sensitive matters, которые не привязаны к конкретной отрасли права, – это, скорее, люди, обладающие определенным набором интеллектуальных и профессиональных навыков. Вопрос присоединения выпускника юридического вуза или факультета к команде – это еще совпадение настроения, поиск «своих» среди рынка. Но если говорить об условных high-skills, профессиональной квалификации – это создание магистерских программ, не под конкретную компанию, а под требование этого направления юридического рынка», – отмечает Екатерина Тягай.
Специалист подчеркивает, что в стране есть проблема с магистерскими программами по семейному праву, которое тесно связано с sensitive matters. Такая же ситуация складывается, по мнению Екатерины Тягай, и с кафедрами семейного права, хотя эта отрасль огромна и не исчерпывается содержанием Семейного кодекса.
«Я бы не ограничивалась семейным правом, а сделала программу по уже классическим практикам, которые есть в большинстве фирм – private clients. Эта тема близка к особым поручениям, по крайней мере, по попытке кастомизации подхода в зависимости от определенной категории клиента. Ни одной магистерской программы по private clients нет сегодня в России. Это просто удивительно, при том что понятно, что включать в учебный план, каких специалистов привлечь, и куда выпускники будут трудоустроены. Очень понятный выход с точки зрения воронки трудоустройства, потому в большинстве крупных юридический компаний и в консалтинге, и в адвокатуре есть подразделения, которые занимаются private clients, частными клиентами», – комментирует Екатерина Тягай.
Больше о практике особых поручений – в открытом диалоге Екатерины Тягай и Дмитрия Грица.
