В СМИ все чаще можно прочесть новости о недобросовестных юристах, которые обманули своих доверителей, «опустив» на крупные суммы денег. Так, в Сочи будут судить представителей юридической компании, которые оставили пенсионеров без 2,6 млн рублей. Во Владивостоке лжепредставители профессии увели у пострадавших 600 тысяч рублей. Аналогичная история в Красноярске — там «юрист» пообещал клиенту уладить ситуацию, взял 300 тысяч рублей и пропал.
Но речь, конечно, не только про аферистов. Помимо мошенников, притворяющихся специалистами, существуют люди с юридическим образованием, которые не могут оказать гражданам квалифицированную помощь.
«Вопрос о создании формализованного реестра (условно «черного списка») юристов, допустивших существенные нарушения профессиональной этики и норм права, представляется актуальным в свете необходимости усиления гарантий добросовестного оказания квалифицированной юридической помощи и защиты доверителей», — говорит к.ю.н., доцент Финансового университета при правительстве Российской Федерации Оксана Васильева.
Необходимость такого механизма обусловлена недостаточной эффективностью исключительно внутренних корпоративных мер саморегулирования и общественного порицания в случаях системных или грубых нарушений.
«Недобросовестные действия отдельных представителей профессии, выражающиеся в прямом ущербе клиентам, подрывают доверие ко всему сообществу и институту правосудия в целом, что делает разработку дополнительных инструментов контроля назревшей задачей», — добавляет эксперт.
Проиграл и конец?
Директор юридической компании «А.Лигал» Юрий Александров относится к идее скептически. Такого списка не может существовать в силу ряда объективных причин. Работа юриста специфична и нельзя однозначно оценивать качество оказанных юридических услуг.
«Например, дело может быть проиграно в связи с изменением судебной практики несмотря на то, что по закону юрист все сделал правильно. Так, выигранные нашей компанией в 2024 году дела о признании незаконными отказов в предоставлении земельных участков сейчас отменяются судом апелляционной инстанции только по той причине, что суд кассационной инстанции поменял свою точку зрения», — рассказывает специалист.
Спикер указывает на случаи, когда для клиента является важным инициирование судебного спора без цели выиграть, а, например, для создания дополнительных аргументов в переговорах.
«В этом случае, юрист подает в суд заведомо проигрышный иск по заданию доверителя, который об этом уведомлен. В других случаях клиент после объяснения ему низкой вероятности выигрыша по делу все равно желает обратиться в суд, рассчитывая на слабую позицию оппонента либо его неявку», — отмечает эксперт.
Со стороны все это выглядит как ошибка юриста, хотя в реальности все действия были согласованы с клиентом.
«Также следует учитывать, что решения судов, особенно в первой инстанции, далеко не всегда являются законными и обоснованными, поэтому проигрыш юриста совершенно не означает, что он потерпит фиаско и в апелляционной либо кассационной инстанции. В нашей практике было очень много случаев, когда судья первой инстанции принимал очень сомнительное с точки зрения права решение и оно отменялось в вышестоящих судах», — подчеркивает Юрий Александров.
С отсутствием необходимости внедрения реестра согласен и Александр Алексеев, основатель и управляющий партнер «GSL Law & Consulting».
«В случае с юристами невозможно разработать корректные критерии попадания в него. Последствия тоже совершенно неясны. Если дисквалифицируют адвоката, он лишается статуса, а чего можно лишить юриста, попавшего в «черный список»?», — задается вопросом он.
И добавляет, что для лицензируемых видов деятельности — адвокат, нотариус — предусмотрены дисциплинарные взыскания, но выдавать лицензию с записью «юрист» навряд ли получится, а нет лицензии — нечего и лишать.
Кто попадет под удар?
Пока конкретных критериев, по которым специалистов будут заносить в реестр, озвучено не было. Но если решение будет принято, они будут закреплены законодательно. Оксана Васильева предполагает, что ключевыми основаниями для включения в список могут быть:
- осуждение за умышленные преступления против правосудия, интересов службы или собственности;
- неоднократное привлечение к дисциплинарной ответственности за грубые нарушения, повлекшие существенный вред клиентам (злоупотребление доверием, конфликт интересов, разглашение тайны, преднамеренное сокрытие информации, повлекшее утрату права);
- установленные факты мошенничества или иного обмана в профессиональной деятельности; признание действий недобросовестными в рамках гражданского судопроизводства с причинением вреда.
«Требуется строгий процесс доказывания фактов нарушений, исключающий включение в список по наветам или без надлежащей правовой процедуры», — отмечает Оксана Васильева.
При этом, по ее мнению, бессрочное включение в такой реестр представляется избыточно репрессивной мерой.
«Постоянное клеймо без шанса на реабилитацию может быть несправедливым и контрпродуктивным для профессиональной среды в долгосрочной перспективе, однако сам факт пребывания в реестре в течение установленного срока должен служить серьезным предупреждением для потенциальных клиентов и стимулом для самого юриста к безупречному поведению», — считает она.
Сарафанное радио
Эксперты считают, что наличие реестра не сможет глобально повлиять на юридический рынок. Так как важнее не список, а рекомендации коллег, друзей и знакомых.
«Следует отметить, что как правило, в 85% случаев клиенты к юристу или адвокату приходят по «сарафанному радио». В случае проявления недобросовестного поведения специалист просто лишается потока, поскольку его прекращают рекомендовать», — говорит Юрий Александров.
Поэтому для представителей сообщества на первом месте остается качественно выполненная работа — ведь чем больше выигранных дел, тем больше положительных отзывов и рекомендаций.
Изображение создано Freepik, www.freepik.com
