Женщина проходила процедуру банкротства в 2021-2022 годах. Общая сумма долгов составляла 1,8 млн рублей, а кредиторами выступали Росбанк, Сбербанк и ФНС. В ходе процесса требования к должнице на 1,173 млн рублей заявила Галина Калмыкова – ее сын погиб под колесами машины Скворцовой, и она была признана виновной в смертельном ДТП. Сумма, которую Калмыкова попросила включить в реестр, складывалась из компенсации за моральный вред, расходов на погребение и процентов.
Арбитражный суд Краснодарского края дополнил реестр требованиями потерпевшей, но счел, что погашаться они должны в составе третьей очереди, наряду с долгами перед банками и налоговой.
Апелляция и кассация, куда обращалась убитая горем мать, отвергли ее доводы о том, что компенсация относится к обязательствам, связанным с причинением вреда жизни и здоровью, которые погашаются в банкротстве в первоочередном порядке.
ВС РФ счел выводы нижестоящих инстанций ошибочными. Коллегия отметила, что расходы на погребение и моральный вред взысканы в пользу кредитора «в связи с установленной приговором суда гибелью сына вследствие управления должником автомобилем с нарушением правил дорожного движения», а проценты присуждены за неуплату.
Таким образом, обязанность по уплате всех сумм возникла вследствие «причинения вреда жизни или здоровью». В законе о банкротстве (ст. 134) говорится, что компенсация морального вреда в таком случае относится к первой очереди реестра. Суды же сослались на практику, которая «не применима при определении очередности спорных требований», уточнили ВС.
Экономколлегия отменила все решения и включила требования Калмыковой в размере 1,173 млн рублей в первую очередь реестра требований кредиторов.
По словам учредителя и директора юридической компании «А.Лигал» Юрия Александрова, в случае, если моральный вред нанесен в результате причинение вреда здоровью, его компенсацию рассматривают как производное требование от требования о возмещении вреда здоровью, например п. 15, 58 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда». Такой подход в судебной практике применяется давно.
Вместе с тем до принятия ВС РФ определения от 21.08.2023 по делу А32-36241/2021, суды при выставлении очередности требований руководствовались буквальным толкованием ст. 134 ФЗ о банкротстве, в которой не было прямо указано то, что требование о компенсации морального вреда, производное от требования о возмещении вреда жизни и здоровью, удовлетворяется в первую очередь, и суды включали такое требование только в третью (например, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 10.03.2023 N Ф09-4770/22; Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 14.02.2023 N Ф07-20110/2022 по делу N А56-71509/2019).
«Подход ВС РФ можно только приветствовать, поскольку такое толкование ст. 134 ФЗ о банкротстве соответствует практике о взыскании компенсации морального вреда, возникшего из причинения вреда здоровью, применяемой при рассмотрении других вопросов, и указывающей на то, что подобное требование должно рассматриваться по правилам о возмещении вреда здоровью»,— отмечает эксперт.
По его мнению, права потерпевших при таком порядке будут гарантированы в гораздо большем объеме, поскольку вероятность фактического удовлетворения требований первой очереди значительно выше, чем у кредиторов последующих очередей.
