Тенденции в исполнительном производстве
Тенденции развития исполнительного производства сопряжены с тем, что происходит в развитии гражданского, административного, арбитражного судопроизводств, говорит профессор, доктор юридических наук, заведующий кафедрой гражданского процесса Уральского государственного юридического университета Владимир Ярков.
«На сегодняшний день ситуация складывается по-разному. Если взять статистику 2019 года, то на исполнении у федеральной службы судебных приставов было 103 миллиона исполнительных документов, но фактически, по данным сайта ФССП, было завершено примерно 37 миллионов. Хорошо это или плохо? Свидетельствует ли это об эффективности или неэффективности работы? Вопрос сложный», — отмечает профессор.
По его мнению, не всегда эффективность принудительного исполнения зависит полностью от федеральной службы судебных приставов. Порой приходится учитывать экономичсекие и социальные аспекты. Например, человек набрал кредитов, по этому поводу вынесено судебное решение или судебный приказ, но если у должника нет денег, а в отношении остального имущества действует иммунитет от взыскания, то никакой пристав ничего сделать не сможет.
В связи с этим Владимир Ярков выделяет несколько тенденций в исполнительном производстве. «В сфере судопроизводства мы наблюдаем стремление к дематериализации и деритуализации правосудия. Это застрагивает, в том числе, исполнительное производство — последующая стадия не должна быть такой же процедурно сложной, ее необходимо упрощать», — считает профессор.
Другая тенденция, которую выделяет эксперт, — это развитие самозащиты. Все чаще заинтересованные лица обращаются с исполнительным документом к соответствующим органам: например, к банку, чтобы сразу запустить бумаги в работу.
«Также расширяется круг исполнительных документов. К ним относятся исполнительные надписи нотариусов, копметенции которых существенно расширили, решения государственных инспекций труда, уполномоченного по защите прав потребителя в сфере финансового рынка... Это также накладывает отпечаток на развитие исполнительного производства», — отмечает Владимир Ярков.
Новые вызовы в исполнительном производстве от ВС РФ
Говоря о тенденциях и актуальных проблемах исполнительного производства, доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского процесса Уральского государственного юридического университета Дмитрий Абушенко обращает внимание на постановление Пленума ВС РФ от 11 июня 2020 года № 6 «О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств».
Как отметил эксперт, неожиданным образом несколько разъяснений, которые содержатся в этом постановлении, касаются исполнительного производства. Например, идея ретроактивности зачета, которая предполагает, что сам зачет как основание для прекращения встречных огромных требований осуществляется не в момент, когда компенсант получил это уведомление, а в тот момент, когда наступил срок исполнения по второму обязательству.
«От того, что встречные однородные требования прошли судебную проверку, от того, что по каждому из них был получен исполнительный лист, от того, что каждый из них теперь в принудительном порядке подлежит исполнению, конечно, с цивилистической, фундаментальной точки зрения ничего не поменялось. То есть требования, прошедшие судебную проверку, также зачетоспособны, как и иные требования, которые такую проверку не проходили», — говорит профессор.
Однако, по мнению Дмитрия Абушенко, непонятно, как эта идея должна работать в исполнительном производстве. Более того, с точки зрения профессора, в действующем правовом регулировании прямого ответа на этот вопрос нет. Единственный компетентный орган, который мог бы разобраться в ситуации, это суд, так как именно там находятся все материалы по обязательствам.
«Кроме того, мы наблюдаем крайне интересный правовой эффект. Если при зачете обязательства прекратились не в тот момент, когда было получено уведомление, а когда-то раньше, то у нас есть два судебных решения, вступивших в законную силу, которые принудительно исполняются, а правовая действительность, которая отражена в этих решениях, другая, так как идея ретроактивности как раз предполагает перенесение правового эффекта в прошлое. Это отдельная проблема, которую ВС никак не затронул», — отмечает Дмитрий Абушенко.
Другая рекомендация касается практикующих юристов. Они, согласно постанолвению Пленума, не должны зацикливать внимание на статье 88.1 закона «Об исполнительном производстве». Она лишь описывает простейшую ситуацию, когда есть два так называемых простуженных требования, которые оказались в ФССП и должны быть зеркально исполнены. Пленум ВС РФ говорит, что зачетоспособными могут быть и иные обязательства, которые прошли судебную проверку, но по которым еще не возбуждено исполнительное производство.
«В этом смысле Пленум абсолютно прав, но дьявол кроется в процессуальных деталях. В 20 пункте этого постановления говорится, что простуженное требование против непростуженного может быть защищено при отсутствии возражений должника. По сути Пленум объявил независимой статью 410 ГК, которая определяет саму конструкцию гражданско-правового зачета, но в 20 пункте это дополнение имеется. Из него следует, что завершить сложный фактический состав должно некое пассивное поведение человека, в отношении которого начато исполнительное проивзодство. Я бы хотел, чтобы практикующие юристы на нее обратили внимание. Потому что с точки зрения доктрины это какой-то нонсенс», — считает профессор.
Еще одна сложность заключается в том, полагает эксперт, что классический зачет – это односторонняя сделка, которая по общему правилу не требует никакого согласия контрагента или иных лиц. Однако согласно постановлению Пленума, если одно из требований прошло судебную проверку, а другое не прошло, начинает работать совершенно иной механизм. «Зачет автоматически превращается в договор, уведомление о зачете, который направляет компенсант, — в оферту, а пассивное поведение должника, который не возражает, — в молчаливый акцепт», — рассуждает Дмитрий Абушенко.
Рекомендация Пленума, заключает эксперт, не только не соответствует закону, но и порождает новые проблемы. Не понятно, кому должник должен адресовать свое требование и в какой срок, на следующий день или, например, в течение месяца?
«Таких инструментальных вопросов возникает вагон и маленькая тележка. Но повторюсь, на мой взгляд, сама эта рекомендация фундаментально неверная. Не может зачет из односторонней сделки превращаться в договорную конструкцию лишь потому, что по одному из требований прошла судебная проверка и решение вступило в законную силу», — резюмирует профессор.
К каким проблемам может приводить воздействие косвенных мер на должников, каковы основные положения проекта закона о частных судебных исполнителях — об этом и многом другом эксперты рассказали в круглом столе «Исполнительное производство: актуальные проблемы».
Источник изображения: fssp.gov.ru
