Мировая история фейков
Термин fake news появился не более трех лет назад на волне интереса к выборам 45-го президента США Дональда Трампа. Это словосочетание использовал как сам президент, так и его сторонники и противники.
«Сам Трамп почти в каждом твите пишет о том, что о нем распространяются фейковые новости. Причем слово «фейковый» он всегда пишет с большой буквы. По всей видимости, чтобы подчеркнуть важность и вредоносность какой-либо информации. В целом, недостоверные сведения стали теперь достаточно распространенным явлением. Более того, американские ученые дали им правовое определение. Так, юристы в журнале «Интернет-право» определяют fake news как «поддельные новости, которые публикуются онлайн как намеренно или заведомо ложное заявление о фактах», – объясняет Гаяне Давидян.
Специалист отмечает: само понятие fake news не является чем-то новым. Оно уже давно встречается в истории – например, в XIII веке до н.э. фараон Древнего Египта Рамзес II Великий распространял слухи о том, что он выиграл битву при Кадеше, хотя она была проиграна.
В XVII веке фальшивые новости получили распространение в Англии. В связи с этим там в период правления Карла II появились соответствующие законы и положения. В них значение fake news имело почти такую же формулировку, как и сегодня. Правда, в то время этот термин использовался для обозначения не столько текстовых статьей, сколько анонимных слухов и писем, угрожающих суверенитету монарха.
«Причины бояться за собственный имидж были у многих правителей. Карл II имел в виду довольно узкое определение ложных новостей. Он предполагал, что это слухи, дискредитирующие короля и его окружение и, следовательно, представляющие угрозу для монархии. Закон против клеветников, накладывающий строгие ограничения на производство печатной продукции, был принят британским парламентом еще во второй год правления Карла II – в 1683 году. Подобные законы также действовали в английских колониях Нового света и были неразрывно связаны с понятием «scandalum magnatum», то есть, дискредитацией высокопоставленных лиц и преднамеренном искажении информации о решениях правительства», – объясняет Гаяне Давидян.
С появлением печатной прессы ложные новости стало проще распространять, а подача информации стала серьезным оружием. Например, газеты, которые выходили в колониях Нового света во время войны с Англией за независимость, писали, что британские солдаты повсеместно насилуют свободолюбивых патриотических женщин. Или же в 1917 году в разгар Первой мировой войны в США был опубликован ныне утерянный фильм «Дух 76», в нем рассказывалось о невероятной жестокости английских военных.
«Таким образом распространение заведомо ложных сенсационных публикаций, в разных пропорциях сочетающих правду и вымысел, являются неизбежным следствием как политических, так и экономических центральных событий. А еще больше они стали появляться, когда происходила коммерциализация первых массовых публикаций, и люди стали переходить от розничной покупки к подписке. В первой половине XIX века, когда технологические возможности печатных машин стали появляться не только для нескольких образованных подписчиков, но и для широкой публики, газеты стали наполняться новым контентом. Содержание первых массовых СМИ мало чем отличались от сегодняшних таблоидов. Там везде сенсации: политические, сексуальные скандалы и фантастические слухи о невероятных инцидентах», – говорит Гаяне Давидян.
Скорость fake news
Если явление fake news не новое, то почему сегодня этого настолько боятся? Все дело в скорости распространения информации, объясняет специалист. Если даже до появления СМИ лживая информация могла повлиять на политику, экономику и общество, то сегодня – в век технологий – сведения отражаются на происходящем вокруг гораздо быстрее.
Для сравнения Гаяне Давидян приводит пример: в 1992 году между пользователями интернета ежедневный обмен информацией составлял около 100 Гб, к 1997 году такой же объем был в час, к 2002 году его же обменивали в секунду, а к 2016-му речь шла уже о 26600 Гб в секунду. По словам лектора, предполагается, что к 2021 году эта цифра достигнет 105800 Гб.
«Годовой глобальный трафик уже считается в зеттабайтах (единица измерения количества информации, равная 1021 (секстиллион) байт – «Сфера»). Соответственно, если раньше не очень быстро распространяющиеся новости все же имели отрицательный эффект, но не разрушали общественные отношения, то на сегодняшний день при таком обмене, при таких скоростях распространения ложной информации это может иметь очень печальные политические, экономические и правовые последствия. Из-за таких фейков происходили скандалы, например, о так называемом вмешательстве России в выборы в США. И подобные ситуации ускорили тенденцию как в Европе, так и в США, чтобы задуматься над тем, как можно бороться с этим явлением», – рассказывает Гаяне Давидян.
Почему фейки сложно победить
По словам эксперта, поддельные новости обычно изучаются по четырем направлениям: характеристика, создание, распространение и противодействие. Различая намерения и фактичность, исследователи пытаются изучить типы ложной информации.
«Противодействие поддельным новостям затрагивает множество подходов при обнаружении и борьбе с ними на разных уровнях. Это могут быть финансовые, медийные и технические аспекты. Даже говорят о том, что с этой проблемой стоит бороться за счет повышения информационной грамотности населения. Здесь стоит серьезная правовая проблема: с одной стороны, есть онлайн-посредники, которые как бы не являются ответственными за контроль и неправомерные действия со стороны своих пользователей, с другой стороны – есть люди, которые просто распространяют уже существующую информацию. То есть нужен совершенно разный подход, чтобы было понятно, насколько борьба с фальшивыми новостями может быть разумной, обоснованной и правомерной», – объясняет Гаяне Давидян.
Юрист отмечает, что онлайн-новости очень часто характеризуются непроверенными фактами и отсутствием оригинальности – поэтому борьба с ними становится еще сложнее. Усложняет ситуацию и то, что сегодня создавать дезинформацию очень просто и дешево: человеку достаточно иметь в наличии цифровую платформу.
«Нарушена корреляция между распространением новости и проверкой качества новостей. В «доинтернетный» период только СМИ с достаточными ресурсами могли охватить большую аудиторию, и они несли ответственность за ту информацию, которую подают читателям. Сегодня же каждый может стать издателем с глобальным охватом – например, блогеры. Даже среди несовершеннолетних есть свои кумиры, которые собирают большие аудитории, публикуют определенные сведения, собирают единомышленников, обсуждают насущные для них проблемы», – приводит пример Гаяне Давидян.
Еще одной проблемой она называет то, что поддельные новости часто приносят деньги благодаря рекламе и, таким образом, обогащают собственников платформ их распространения.
«Конечно, общественность некоторые очевидно фальшивые новости игнорирует, но в другие почему-то верит и даже с удовольствием вникает в это. Многие дезинформационные операции либо коммерчески, либо политически мотивированные. Например, демократическая партия США очень сильно использовала новостную информацию о том, что только российское вмешательство в американские выборы способствовало тому, что демократический кандидат проиграл. Эти слухи распространялись на разных платформах, в том числе, и на Facebook. За то время, пока публиковались данные новости, рекламная кампания в интернете шла полным ходом. Тот же Facebook, например, неимоверно увеличил сумму своего дохода от рекламы. Это объясняет, почему сами платформы не очень заинтересованы в том, чтобы прекращать распространение непроверенной, ложной информации», – считает эксперт.
Государство vs fake news
Главная проблема, с которой сталкиваются законодатели, – баланс между свободами человека и сохранением общественных интересов. Даже в тех странах, где конституция запрещает принимать закон, ограничивающий свободу слова, сегодня предпринимаются попытки урегулировать фейковые новости, что воспринимается неоднозначно.
«В США периодически предлагаются законы о частной рекламе. Был даже такой двухпартийный законопроект, который требовал от интернет-компаний раскрывать информацию о политической рекламе, размещенной на платформах организации. Здесь особое внимание уделялось иностранному вмешательству в американскую политику, чтобы предотвращать взносы, расходы и выплаты за предвыборную коммуникацию иностранных граждан в онлайн-форме. Технологические фирмы обеспокоены этим, так как данный закон заставит их раскрывать расходы на рекламу, стратегии, основные источники финансирования. Таким образом понятно, что саморегулирование у этих организаций прекращается, и государство под видом борьбы с поддельными новостями осторожно начинает вмешиваться в деятельность данных платформ. Например, Twitter 26 октября 2017 года объявил о запрете российским новостным агентствам, таким как RT, размещать у себя рекламу, до слушаний Конгресса США [касавшихся вопроса о возможном иностранном влиянии на выборы в США через рекламу в интернете]. После слушаний в сенате правительство США заставило RT зарегистрироваться в соответствии с законом о регистрации иностранных агентов 1938 года, который требует от лиц, выступающих в качестве агентов иностранного влияния, периодически сообщать общественности о своих отношениях с иностранным принципалом, а также доводить сведения о действиях, квитанциях и выплатах», – рассказывает Гаяне Давидян.
Если говорить о Европе, то и здесь пытаются ограничить распространение ложной или незаконной информации. Так, в Германии компании-владельцу социальной сети грозит штраф в размере до 50 миллионов евро, если она не удалит заведомо незаконный контент в течение 24 часов после получения жалобы на его содержание. Здесь существует и фильтрация оскорбительных онлайн-материалов: компании обязаны их блокировать в течение 7 дней, в противном случае налагается штраф. Чтобы это контролировать, транснациональные технологические компании обязали создать местный контактный центр для сотрудничества с правоохранительными органами по просьбам о ликвидации той или иной информации.
Жесткие меры рассматривает правительство Филиппин: там предлагается законопроект, предусматривающий штрафовать виновного в распространении ложной информации на сумму от 2 тысяч до 5 миллионов долларов США, в качестве альтернативы такому человеку грозит от 1 года до 5 лет лишения свободы. Если же правонарушитель является государственным должностным лицом, то сумма штрафных санкций и срок лишения свободы будут удвоены, а самого чиновника лишат права впредь занимать какие-либо посты на госслужбе.
Проблема фейков распространена и в Индонезии, где есть так называемые фабрики фальшивых новостей. Они повлияли на выборы 2012 года, после чего правительство страны усилило действующее законодательство не только введением новых положений, но и выпуском руководящих принципов, которые способствуют их реализации. Например, в 2017 году здесь было создано полицейское мультимедийное бюро для борьбы с дезинформацией. Аналогичная структура сегодня существует и в Чехии.
Некоторые государства пошли другим путем: они предпочитают применять не законодательные меры, а просто проверяют факты и противодействуют поддельным порталам. Например, в Малайзии создан веб-сайт для проверки информации, а в Катаре запустили онлайн-ресурс для борьбы с кампанией по дезинформации.
По словам Гаяне Давидян, популярностью fake news обеспокоен и Европейский союз, который последние три года выступает с инициативами по решению этой проблемы. «Они предлагают самые разные меры: от цифрового налогообложения до продолжающихся пересмотров директив об информационном обществе 2001 года и директив об электронной комиссии 2000 года. Но там тоже много споров», – отмечает специалист.
Гаяне Давидян подчеркивает, что единого решения проблемы, позволяющего сохранить и свободу слова, и общественный порядок, еще не найдено. Поскольку имеющиеся попытки урегулировать этот вопрос могут, так или иначе, кого-то ущемлять, законодатели продолжают искать разумный выход из ситуации.
Больше о проблеме fake news – в лекции Гаяне Давидян.
