Правовые итоги 2017 года

Всеволод Владимирович Байбак и Андрей Олегович Рыбалов обсуждают риски, возникающие у участников оборота обязательственных требований в связи с новыми положениями статьи 390 ГК РФ, которые позволяют исключить ответственность цедента перед цессионарием за действительность уступленного требования.
Отдельное внимание юристы уделяют оговорке о добросовестности лица, уступающего требования. Насколько просто будет цессионарию доказать знание цедента о недействительности требования?

Всеволод Владимирович Байбак и Андрей Олегович Рыбалов обсуждают позиции Пленума Верховного суда РФ, обозначенные в Постановлении № 54 от 21 декабря 2017 года.
Юристы отмечают, что Пленум ВС РФ посчитал важным и необходимым перенести в свое постановление ряд практически значимых разъяснений, которые ранее содержались в Информационном письме 3№ 120 ВАС РФ от 2007 года. Речь идет о некоторых вызывающих непонимание в практике вопросах. Например, проблемы изолированной уступки требований без перевода долга и возможность уступки требований, которые возникли из кредитных договоров, уступки суброгационных требований приобретенных страховыми копаниями.
Кроме того, юристы задаются вопросом о возможности применения таких норм, как: государственная регистрация сделок по уступке требований и взыскание убытков с цедента в пользу цессионария в случае, если должник не был уведомлен об уступке права требования и исполнил обязательство перед цедентом.

Всеволод Владимирович Байбак обращает внимание на один из пунктов процессуальной части Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 ГК РФ о перемене лиц в обязательстве на основании сделки". Юрист указывает, что ВС РФ поддержал сложившуюся практику соблюдения принципа распространения на новых субъектов отношений условий защиты, в том числе и арбитражной оговорки.
В свою очередь, Андрей Олегович Рыбалов обращается к постановлению Конституционного суда РФ от 8 декабря 2017 года N 39-П, в котором рассматривался вопрос о возможности привлечения к гражданско-правой ответственности лиц, ранее привлекаемых к уголовной ответственности за налоговые преступления.

Постановление Конституционного Суда РФ от 22 июня 2017 г. № 16-П “По делу о проверке конституционности положения пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А.Н. Дубовца” многие эксперты считают знаковым.
Впервые, взвешивая интересы истца и ответчика, Конституционный суд определил, что если на стороне истца находится публичное образование, то баланс интересов должен распределяться иначе, чем в спорах между частными лицами. В целях обеспечения равенства и справедливости к публичному собственнику, как к более сильной стороне, должны предъявляться более строгие требования.
Отдельное внимание юристы уделяют разъяснению понятия «добросовестный приобретатель», подчеркивая, что в данном Постановлении существенно снижены требования к добросовестности частного собственника.

Может ли лицо, которое заведомо знает, что у него нет никаких правовых оснований для владения определенным имуществом, рассматриваться как давностный владелец и стать собственником после истечения исковой давности? Как трансформировалось понятие добросовестности в отечественной практике за последние годы? Почему законодатель планирует отказаться от такого реквизита приобретательного права, как добросовестность, в ходе реформы положений о вещном праве ГК РФ?
Андрей Олегович Рыбалов и Всеволод Владимирович Байбак отвечают на эти вопросы, исходя из сложившейся практики и подходов, выработанных ВС РФ в 2017 году.
Кроме того, юристы обращаются к такому наболевшему вопросу, как применение статьи 222 ГК РФ о самовольном строительстве. Обязательно ли сносить постройку, признанную незаконной ввиду того, что она построена в охранной зоне линейного объекта лицом, которое не знало и не могло знать об этом обстоятельстве?
Андрей Олегович Рыбалов и Всеволод Владимирович Байбак обращаются к Определению Верховного Суда РФ от 26.09.2017 N 9-КГ17-11, в котором впервые не поддерживается решение о признание спорных построек самовольными и подлежащими сносу осуществившим их лицом.

В преддверии наступающего 2018 года юристы обсуждают ряд трендов российской практики, которым еще только предстоит развиться в отечественном праве.
Андрей Олегович Рыбалов и Всеволод Владимирович Байбак обращают внимание на два определения Верховного суда, которые широко обсуждались в юридической среде. При этом за содержательной частью не все разглядели новые интересные тенденции.
Речь идет о признании правоприменителем института двойного владения, притом что такое понятие не только не содержится в действующем ГК РФ, но и не предусматривается в проекте реформы.
В то время как соседское право, напротив, упоминается в проекте реформы ГК РФ, но юридическое сообщество незаслуженно упустило из вида одну из первых ласточек. Так, в Обзоре
судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2017) упоминается дело, в котором сформулирована максима о приоритете прав того соседа, который стал собственником раньше.

«Надеемся, что Новый год пройдет не столько под знаком нововведений, сколько под знаком осмысления опыта, накопленного в российской правовой реальности и адаптации его к нуждам практики!» - говорит Всеволод Владимирович Байбак.
«Желаю всем нам меньше новелл и больше позиций!» - поддерживает Андрей Олегович Рыбалов.